Глюки в моей голове

Тут Оля рассказала о своих провидческих снах. Снов я обычно не вижу, а если и вижу, то не запоминаю. А то что запоминаю больше похоже на кашу. Но была в моей пара случаев, объяснения котом я придумать не могу. Для себя я это называю «выпадение в параллель». Т.е. я как бы на несколько секунд выпадаю в некую параллельную реальность, жизнь в которой сильно отличается от привычной.

Первый раз это случилось в 6 лет. Можно сказать, что я это придумала, что люди редко помнят себя в таком возрасте. Но я помню себя с двух лет, так что я твердо уверена, что это не было плодом моего буйного воображения.

Дело было так. Шел 86-й год, страна второй год жила в состоянии «перестройки», все взрослые были жутко напряжены и никто не понимал, что вообще будет. Из телевизора выступал дядька с пятном на голове и он мне не нравился. Потом случились какие-то выборы и бабушка взяла меня с собой, потому что на избирательном участке всегда продавали замечательные пирожные из столовой заводоуправления местного металлургического завода, надо сказать, что пирожные были просто нереально вкусные, таких не делали больше нигде. Избирательный участок по традиции находился в школе. Мы пришли, все места, куда не надо ходить, были перегорожены веревками. Бабушка начала что-то говорить о том, что она училась в этой школе и я тоже скоро в нее пойду. Мне страшно хотелось поскорее пойти в школу, я ж тогда не знала, что это за каторга. И вот бабушка отвлеклась на общение с какими-то знакомыми, а я воспользовавшись свободой пошла на разведку. школа большая, два здания, одно старое, довоенное. Я прошла под веревками, перегораживавшими путь, они ж были не для 6-ти летних детей натянуты и пошла по старому зданию. Начала подниматься по лестнице наверх и вдруг… ощущение было такое, что воздух вокруг сгустился, идти стало невыносимо сложно. Дышать тоже. Было жутко страшно, но кричать я не решилась — закричать, значит признать, что я а) сбежала от бабушки и б) совершенно не самостоятельная. И я мужественно полезла по лестнице дальше. Там всего два коротких пролета, но впечатление было такое, как будто я забиралась как минимум на пятый этаж. Наконец лестница кончилась, я вышла на площадку и заглянула дальше. Огромный коридор второго этажа был полон людей, хотя там вроде как никого не должно было быть. Но там были какие-то люди, показавшиеся мне тогда невероятно взрослыми, хотя сейчас я понимаю, что это были подростки. Все в странной форме, какой я никогда не видела. Потом что-то подобное я видела в фильме «Республика Шкид», но это было куда как позже. Все с красными галстуками, в чем-то вроде рабочих блуз и темных мешковатых штанах и юбках, девушки почти все с платками на головах. В коридоре был деревянный дощатый пол, в промежутках между дверями стояли шкафы со стеклянными дверцами, полные книг и висели портреты каких-то людей. Все деловито ходили и занимались своими делами. Меня не замечали. Стоял выраженный запах свежих опилок. И вдруг меня заметила одна девушка «Ты что тут делаешь? Малышам сюда нельзя! Эй, а ты кто? Ты откуда такая?». Я и так была поражена и испугана, и тут ко мне обращаются. Я развернулась и дернула оттуда что было сил. Как я слетела с лестницы я не помню, но когда я оказалась внизу, я была уже дома, в своей реальности. Страшно испуганная, я побежала к бабушке. А потому как была еще дурашка, рассказала ей. Она взяла меня за руку и повела наверх — там ничего не было, естественно. Совсем другой коридор, паркет на полу, дермантиновые двери и никаких шкафов и портретов. И никаких людей тоже.

Естественно, мне никто не поверил. Взрослые вообще обычно не верят детям. А потом даже я сама начала сомневаться. Пока не случился следующий случай.

Был где-то так 92 или 93 год, не помню точно. Я сидела дома на диване. Точнее, у нас на усадьбе два дома, в одном жили мы с родителями, а во втором — бабушка. И я сидела как раз у нее. Кто-то, то ли мама, то ли бабушка, возился на кухне, играло проводное радио, которое бабушка никогда не выключала. Я сидела на диване и читала местную газету. Вдруг у меня перехватило дыхание, как будто я резко упала вниз, в глазах помутилось, как будто мир вокруг я видела через узорное стекло. Через секунду все прояснилось. Только все вокруг изменилось. Я сидела на совсем другом диване, обои из салатовых стали светло-кирпичными, радио не было слышно. А передо мной лежала совсем другая газета, в которой текст был написан дореформенным языком, с ятями и прочими «лишними» буквами. Верхняя статья гласила «Изменен налог на собак. Указом Его Императорского Величества с (дату не запомнила) налог на собак будет взиматься подворно. В связи с этим…» дальше не помню уже, хотя раньше помнила. Пошевелиться я особо не могла, как будто на меня давила целая тонна. Несколько секунд спустя я почувствовала, что падаю, в глазах опять помутилось и я опять была дома. Прошло несколько минут, радио вещало уже о чем-то другом. Никто не заметил, что там со мной происходило, до меня особого дела не было.

Что это было — не знаю. Объяснять не берусь. Знаю точно одно — не сон. Все слишком четко, детализированно: звуки, запахи.

Что еще почитать:

Ночные ужастики Идеологически-неверная 1/2 тергейста или как Шоня компьютерным доктором была Печальная печаль, или почему наши школьники не знают элементарных вещей

Об авторе

Shonya